Страна Басков
Кантабрия, Кастилия и Леон, Риоха

Бермео – Бильбао – Лимпиас – Ларедо – Медина Де Помар – Аро – Брионес – Нахера, 263 км

Многие города Европы похожи, как бывают похожи люди, одетые под влиянием моды. Той, старой, многолеттомуназадшней. Слегка избыточной и романтически нелепой с точки зрения ныне живущих. Я гуляю по затейливым лабиринтам опустевших улиц и рассматриваю их как старые чёрно-белые фотографии в квартирах пожилых людей. Фотографии, с которых они смотрят на мир молодыми, часто в компании уже ушедших родных и знакомых.

С завершением сезона отпусков старые города замирают, отдыхают от нашествия гостей до новой весны. По-осеннему стерильные, словно забальзамированные, многие из них лишены своей изначальной, средневековой страсти к жизни. Чужая речь туристов оживляет их сонные кварталы лишь во время уикэндов. Гулкое эхо шагов поздних прохожих отражается от спаянных вековой дружбой домов. Тени воспоминаний колышутся на потемневших лицах фасадов в отблесках уличных фонарей.

Неулыбчивые каменные лица кантабрийских, кастильских и риохских средневековых городков, как родственники, похожи друг на друга длинными носами церковных колоколен, причудливой паутиной узких мощёных улиц, обязательным фонтанчиком на рыночной площади. Кое-где штукатурка неровными лохмотьями местами облазит со стен, являя взгляду бугристую плоть старых домов. Выпирающие из них кости потемневших балок изъедены оспинами от жуков-древоточцев. Старые домики стоят в плотном строю, поскрипывая высохшими суставами, и поддерживают друг друга. Когда один падает от многовековой усталости, другие слегка наклоняются, и по их фасадам бегут скорбные трещины. Но они продолжают свой жизненный путь на костылях строительных опор.

Некоторые здания, похожи на брошенных потомками в домах престарелых стариков. Никто не навещает их уже долгие годы. Кроме мебели и семейного хлама, они хранят запахи прошлого и воспоминания о своей молодости в пыльных кладовках и прохладных погребах. Иногда через разбитые окна и сгнившие двери они выдыхают этот запах вековой ветхости на улицу.

Мой путь лежит от побережья Бискайского залива вглубь страны, в Риоху. Из зелёной Испании в жёлтую.

БЕРМЕО – бывшая рыбацкая деревня, бывшая столица Бискайи, бывший важный порт. Теперь просто настоящий сказочный городок на берегу океана. С мариной, набережной, кафе и закусочными. Разноцветные долговязые домики, непохожие друг на друга, стоят в плотном строю плечо к плечу вдоль старого порта. Те, кому не хватило места на набережной, выглядывают из-за впереди стоящих. За ними ещё один ряд. И ещё один... Как на групповых фотографиях: у некоторых видно пол-лица, кто-то забыл принарядиться, а кто-то моргнул и навсегда остался в памяти с закрытыми глазами окон. Акватория порта кишит огромными рыбинами, и мне кажется, нарядным рыболовным корабликам нет необходимости выходить за уловом в океан.

В Бермео не звучит испанская речь и почти нет надписей на испанском. Настоящая, непокорённая Страна Басков. Мужчины пожилого возраста ходят в традиционных беретах. Смотрят внимательно, уверенно. Ходят по-хозяйски, не торопясь. Говорят мало, пьют часто, начиная с самого утра. Я решил сильно не выделяться и заказал себе пинчос из даров моря и сидр, потом добавил к симфонии вкусов кипящий пузырьками мускато и увлёкся представлением уличного театра проходящих мимо людей.

БИЛЬБАО мог так бы и остаться одним из многих городов с ветхим припортовым районом, если бы в конце XX века здесь не распустилась металлическая роза музея Гуггенхайма. Футуристическое здание на берегу реки превратило Бильбао в один из мировых культурных центров и дало такой мощный импульс развитию города, что родило феномен "эффекта Бильбао".
Изменился не только район порта - весь город помолодел, похорошел и с новым, изменившимся лицом устремился в будущее. И сегодня причудливый авангард Бильбао воспинимается как нечто само собой разумеющееся.

Бильбао похож на кипящий котёл. Старый город – это не архитектура, это – жизнь в декорациях старого города. Повсюду бары, возле которых стоят толпы пьющих, закусывающих и громкоговорящих людей. Внутрь заходят только для того, чтобы сделать заказ или посетить туалет. В некоторых заведениях над барной стойкой - задорный канкан вяленых хамонов. Иберийским свиньям вход в бар разрешён только в виде окороков.

Если поднять голову, то между барами с их посетителями и ночным небом можно увидеть высокие красивые дома с разноцветными балконами.

В центре города сильно накурено. Запах травки сизой рекой плывёт по узким улицам старого Бильбао. Ближе к реке Нервьон к нему добавляется запах жареных бискайских стейков. Голодными отсюда не уходят. Я жадно вдыхаю дымные ароматы на манер первобытного человека, стараясь запечатлеть в памяти этот вечер.

Улица Святого Франциска местами присыпана мусором и заполонена тревожными людьми. Здесь рулят африканцы и берберы. Они собираются дружными беззаботными стайками возле своих кафе и что-то экспрессивно выясняют между собой. Медленно патрулирующая район полицейская машина символизирует торжество закона и порядка. Кое-где возле домов стоят проститутки всех оттенков ночи. Своими чёрными глазами они заманивают прохожих в бездонную пучину порока. Криков утопающих о помощи не слышно. Огромные магазины фруктов и овощей в районе вокзала работают допоздна. Деловитые хозяева-вьетнамцы с внимательными взглядами ждут своих клиентов. Кто покупает всё это ночью?

Жизнь в горах Кантабрии и Страны Басков всегда была полна опасностей – от со времён палеолита до недавнего прошлого. Может, поэтому желтовато-серые дома скотоводов опасливо смотрят на мир маленькими глазами своих окон. Слёзные потёки из уголков подслеповатых стариковских глаз застыли на их бугристых, словно побитых оспой, суровых каменных лицах. Старческие ветви-руки фиговых деревьев во дворе трясутся на ветру. Сколько поколений своих хозяев они пережили! В скольких бурях выстояли! И всё ещё стоят.

ЛИМПИАС. В старом городе дома похожи на перенёсших инсульт стариков с кривыми ртами всякое повидавших балконов. У многих выпали балясины зубов, и вода стекает из уголков рта на впалую грудь фасада в серых ошмётках свалявшейся паутины. Прекрасный променад вдоль реки Асон – словно мостик из прошлого в настоящее.

ЛАРЕДО. Ближе к атлантическому побережью вид городков меняется. На смету каменным домам скотоводов приходят другие: изящные и стильные, с аккуратно выбритыми зелёными газонами. Им дарят пальмы во двор и клумбы цветов. Они похожи на любовниц: молодых, модных, большую часть времени ждущих своих хозяев с закрытыми ставнями от приезда до приезда. Бурные уик-энды и жаркие каникулы сменяются долгим ожиданием новой встречи. А пока хозяев нет – их ласкают восторженные взгляды чужих людей.

6000 бодрых размашистых шагов за 1 час от марины до лодочной переправы в Сантонью – моя прогулка из конца в конец по зеркальной глади пляжа в Ларедо. Ничто так не способствует втягиванию живота, как идущие навстречу дамы. Людям, живущим у океана, нет нужды придумывать себе занятия в свободное время. Ничегонеделание на берегу Бискайского залива – лучшее времяпровождение.

Сразу за перевалом Puerto Los Tornos, отделяющим Кантабрию от Кастилии и Леона, началась осень: холодная, сонно-туманная. Мир в одночасье пожелтел: желтеющая листва деревьев, желтоватые распаханные почвы, жёлтые тюки соломы на жёлтых убранных полях, жёлтая выгоревшая трава, жёлтый камень старых домов... Озорные змеистые серпантины сменились прямыми унылыми дорогами. Так и в жизни: медленно карабкаешься в лето своей жизни по извилистой дороге судьбы, а потом стремительно катишься с его солнечной вершины в стылую осень.

После кантабрийских и бискайских поселений с барами и кафе чуть ли не на каждом повороте, затуманенные ноябрём городки и деревни Кастилии и Леона кажутся неприветливыми.

МЕДИНА ДЕ ПОМАР. Продрогшая от зябкого тумана, она ещё не проснулась после холодной ночи, а может, уже впала в осеннюю спячку. Любопытные балкончики домов, из которых удобно осматривать всё происходящее, нависают над узкими улицами, на которых ничего не происходит в ранний час. Даже после нешумного Лимпиаса она кажется омертвевшей. Лишь громкий голос торговца овощами и фруктами разносится по всему старому городу.

Когда начинается Риоха – понимаешь сразу. Ржавая медь виноградников Риохи на фоне выгоревшего на солнце голубого неба сменяет однообразно жёлтый пейзаж Кастилии и Леона.

Священная корова виноделия даёт хорошие надои вина. Вино здесь льётся рекой и стоит ненамного дороже воды, а количество винных домов - просто запредельное. Известная всему миру Риоха, как и прочие винные регионы, заметно богаче и ухоженнее своих соседей-хлеборобов.

Вино начинают пить за завтраком. Можно пропустить бокал-другой ближе к полудню. Потом приходит время обеда (вино – обязательная его часть и включено в цену). А вечером, после рабочего дня, можно переходить из бара в бар и, наконец-то, позволить себе выпить по-настоящему. Меня до сих пор качает на винных волнах воспоминаний о прекрасных днях в Риохе.

АРО. Чем богаче был город, тем изящнее у него балконы. В винной столице Риохи дома белозубые – скалятся на солнце своими балконами во всю ширину фасадов. Целый район в городе посвящён вину. Винные дома заманивают туристов со всего мира в свои подвалы на дегустации, чтобы выпустить оттуда слегка захмелевшими и навсегда влюблёнными в вина Риохи.

БРИОНЕС был вотчиной маркиза де Сан Николаса. Кроме нескромной фамилии, маркиз был нескромен и в демонстрации окружающим своей роскоши, что, впрочем, мало отличало его от других маркизов. Великолепие подсвеченного по ночам фасада маркизова дворца, созданного приглашённым архитектором-французом, до сих пор нарушает сдержанную архитектуру средневекового центра Брионеса. За многие столетия виноделы и виноторговцы прорыли в каменном подбрюшье города язвы бесконечных тоннелей с длинными рядами бутылок. Если благодать покинет Риоху, то ещё не одно поколение жителей Брионеса сможет жить, продолжая питейные традиции своих предков

ЭЛЬСЬЕГО мог бы быть просто маленьким симпатичным баскским городком на холме в окружении виноградников, но бодега Маркиз де Рискаль повторила "эффект Бильбао", построив для себя футуристическое здание.

НАХЕРА. Больше всего в Нахере меня впечатлило её название. В русскоязычных описаниях города во избежание недоразумений в нём ставят ударение. Название речки в городе – Нахерилла – соответствующее. Когда-то город был столицей Наварры, но что-то пошло не так. Королевство Нахера, оно же Нахеранское королевство, не дожило до наших дней каких-то 900 лет. Сегодня город заманивает туристов вином и кладбищем средневековых королей, герцогов и всяких графов. Посетив наскоро Нахеру, задал себе вопрос: "Зачем?"