ПЕТЛЯ ВРЕМЕНИ

Москва

ПЕТЛЯ ВРЕМЕНИ

Москва
Мы встречаемся уже почти полгода. Я работаю допоздна. Прихожу домой измотанный и нервный. Наливаю бокал коньяка, выключаю свет и смотрю на ночной город. Иногда даже получается расслабиться. Когда огни за окном начинают расплываться, а коньяк в бокале заканчиваться (а это происходит почти всегда одновременно), я ложусь спать.

Луиза намного младше меня, и она – всё, что есть у меня в жизни кроме работы.
У её матери, насмотревшейся в далёкой провинции по телевизору всякой всячины, то ли случилось во сне видение, то ли помутнение рассудка приключилось. Проснулась поутру под впечатлением и назвала дочку Луизой. Всей роднёй вместе с батюшкой из ближайшей церкви отговаривали, но мать была кремень! Не дрогнула. Сказала, что девочка будет несчастной, если дать ей другое имя. На том и порешили. Кто ж ребёнку счастья не желает!

Приехала она из самого обычного российского города, где дороги, мужики, погода, перспективы – всё ни к чёрту. Сбежав от этой безнадёги, устроилась работать продавцом магазина в торговом центре, где «тепло, красиво и музыка играет». Там мы случайно и познакомились. По провинциальному непосредственная и хваткая. В ожидании своего сказочного принца уже научилась добывать оргазмы из грёз. Смотрит на меня лучистым влюблённым взглядом, на который мне нечем ответить. Мои усталые шутки понимает не всегда. Часто даже совсем не понимает, что это шутка. Удивляется, как можно жить без телевизора («там же столько всего интересного!»). Всегда с аппетитом съедает всё, что я покупаю к ужину («я раньше такого никогда не пробовала»). Любит сладкие вина, одни названия которых у меня вызывают ужас («как ты можешь пить такую кислятину?»). Иногда обращается ко мне на «Вы» в переписке, которую обильно украшает сердечками, ангелочками, поцелуйчиками и смайликами («это же эмоции!»). Безжалостно игнорирует заглавные буквы, знаки препинания и пробелы в сочетании «не с глаголами» («ну ведь и так всё понятно!»). При этом молода, красива, свежа и (мне почему-то так кажется) пахнет ландышами, когда взволнованна.

Раз в неделю я забираю Луизу по пути домой у метро. Всю дорогу она оживлённо в деталях рассказывает обо всём, что произошло за неделю на работе. Иногда разнообразит повествования сценами из жизни на съёмной квартире с подружками. Если слушать внимательно – возникает полная иллюзия присутствия. Я, правда, так и не запомнил, как их всех зовут. Но ей это даже нравится («подругам доверять нельзя»).

Наши отношения похожи на симбиоз растения и стены, в трещине которой оно проросло из случайной семечки. Для неё это возможность закрепиться и явить на свет другие растения, для меня – хоть как-то украсить серую, в трещинах реальность. В её картине мира мы не стена и растение, а герои какого-то сериала, название которого я не запомнил. Но моя идея про симбиоз ей тоже понравилась. Только слово симбиоз для большей ясности пришлось заменить на «совместную жизнь».
<Может, именно тогда Луиза восприняла это как предложение?>

В постели с Луизой я оживаю, каким бы трудным ни выдался день. Лежу в полумраке и с нетерпением жду, когда она придёт ко мне после душа, обёрнутая полотенцем, с каплями воды на плечах и мокрыми кончиками волос. Она держит полотенце руками, но не слишком старательно, поэтому оно спадает, обнажая бедро и волосы на лобке. Девушка поправляет его рукой, словно стесняясь своей наготы. Потом вдруг раз – и уже лежит со мной под одеялом. Я каждый раз пытаюсь уловить этот момент, когда она уже без полотенца, но ещё не под одеялом. И каждый раз упускаю.
<Мистика какая-то!>
Мы не щадим тишину позднего вечера и потом долго лежим молча. А потом... оп – и уже утро! Я даже не помню, как она уходит. Но однажды случилось так, что когда я заснул, она не ушла. И теперь, обычно в выходные, почти всегда остаётся. Это стало её правом по умолчанию. <Женщины умеют мягко и незаметно отвоёвывать свои права и привилегии.>

Осенним днем, проснувшись около половины девятого, я нашёл Луизу рядом с собой. Борясь с искушением, долго рассматривал нежную грудь с розовым соском и тонкими белыми волосками вокруг него. Сделал несколько снимков её спящей, тихо встал, оделся и вышел на пробежку в парк. Вернувшись через час с лишним со свежими круассанами, я застал её в той же безмятежной позе.
<Это редкий дар – спать так долго по выходным!>
Я иду в душ, потом готовлю кофе, включаю музыку, захожу в спальню и целую её в грудь. Луиза просыпается, потягивается и целует меня, обняв мягкими со сна руками. Потом выходит на кухню, заспанная и растрёпанная. При виде накрытого стола оживает. Целует меня снова и фотографирует стол. В её картине мира кофе с круассанами символизирует мою заботу и означает проявление чувств.
<Потом будет рассказывать подругам о «романтическом завтраке у своего мужчины»>.
Я мою чашки и тут сквозь шум воды слышу вопрос:
– А что мы сегодня будем делать?
<Вот оно: очередное расширение её присутствия в моей жизни.>
– А что бы ты хотела?
– А поедем за город, на природу!
<И проведём вечер в пробке, возвращаясь в город>
– Отличная идея! Поедем на природу!
Луиза визжит от восторга и радостно скачет по кухне. Целует меня, полотенце спадает, но она продолжает танцевать голой. Я смотрю, как задорно подпрыгивает её грудь и призывно мелькает перед глазами лобок. В конце танца наградой мне за всё уже случившееся и ещё не случившееся был задорный шумный секс прямо у окна. Небезразличные ко всему происходящему вокруг соседи одобрительно закричали и взорвались аплодисментами.
<Приятно дарить людям хорошее настроение!>

Насладившись овациями, мы поехали в Коломенское. Не нужно долго тащиться за город, да и приобщиться к истории всегда интересно.
И вот мы уже гуляем по старинным садам, смотрим на белые многовековые церкви и целуемся в укромных местах парка. Удивительно тёплый и солнечный день просто толкает нас в объятия друг друга.
– Вот бы оказаться здесь в те времена!
<Оказаться в те времена в Московии – сомнительное удовольствие.>
– Жить в тесной избе с земляным полом при лучине, горбатиться на своего помещика с утра до вечера, рожать детей без перерыва и получать от мужа – об этом ты мечтаешь?
– Ну что ты! Я бы была боярыней или царицей. Танцевала бы на балАх. Носила бы модные одежды!
<Ага! А сейчас ты жена олигарха или президента!>
– А кто же тебе сейчас мешает так жить?
– Ну… Сейчас другие времена.
<Попробуй изменить свою жизнь в настоящем, а не в прошлом!>
– Времена-то другие. Да вот только, как и раньше, одни горбатятся за копейки, а другие ходят по тусовкам да бутикам.
– Ну ладно тебе! Дай помечтать!
– Мечтай на здоровье!
Мы идём по парку. Перед нами буквально из земли вырастает Девий-камень, похожий на нездоровое родимое пятно на теле Коломенского.
– Ты знаешь, что есть поверье, что он помогает женщинам забеременеть и вылечить разные болезни?
– Правда? – глаза Луизы загораются непраздным интересом.
<Зря я начал эту тему. Теперь не угомонится.>
– Правда в том, что болезни лучше лечить с помощью врачей.
– Нет, я про помогает забеременеть!
<Правда то, что многие женщины беременеют, даже ничего не зная об этом камне.>
– Это никем не доказано.
– А что нужно сделать?
– Нужно раздеться догола и…
Она уже не слушает меня, вся во власти своей идеи. Залезает на камень, трогает его руками, что-то шепчет с серьёзным лицом.
– Лотерейные билеты для исполнения желаний продаются в кассе парка.
– Да ну тебя! Ни во что не веришь!
Потом по совету подруг, на всякий случай, Луиза сходила в церковь, в чём призналась мне позже в один из вечеров.

Как-то раз утром очередного воскресенья, когда она как всегда осталась на ночь, после фотографирования кофе с венской выпечкой, себя с кофе, себя с кофе и выпечкой она спросила:
– Ты есть в Одноклассниках или В Контакте?
– Нет. А нужно?
– Конечно!!!! Это же в тренде!
<Откуда она знает английский?>
– Видимо, я безнадёжно отстал от жизни. А зачем он мне?
– Ну как же! Постить фотки. Чатиться.
<Браво! Смесь английского с великорусским! Почти как у классика!>
– А зачем?
– Ну... чтобы все видели…
<Кому это может быть интересно?!>
– И что будет, когда все это увидят?
– Они будут ставить лайки.
< Найдут тебя по хештегу #яибал (это меня не отпускает наш разговор в Коломенском) и ну писать мимимишные комменты с цветочками и смайликами!>
– А потом?
– А потом новые фотки!
<Просто ярмарка тщеславия и витрина самолюбования.>
– Может, лучше потратить время на что-то другое? Сходить погулять или книгу почитать, что ли? Просто пообщаться с друзьями.
– Не занудничай!
<Она права, для многих это невыносимо скучно и сложно>
– Да хоть кино посмотреть!!!
– Точно!!! А давай сходим в кино! Там ржачный фильм сейчас идёт. Девчонки говорят, чуть не описались от смеха. Купим попкорн и возьмём места для поцелуев.
<Ненавижу попкорн и всю эту лабуду про места для поцелуев!>
– А давай! Вдруг и мы чуть не описаемся от смеха!
Она визжит от восторга, присев и запрокинув назад голову. Скачет вокруг, как обезумевшая, а потом прыгает на меня, обхватив всем телом. Мы снова оказываемся в постели. Немного отдышавшись, собираемся на встречу с искусством. Нам предстоит выход в свет и большая культурная программа с попкорном.
Я прекрасно поспал на последнем ряду, несмотря на громкий звук и хохот вокруг, а потом, когда кино закончилось, мы шлялись по торговому центру. Заходили в бесконечные магазины, где я смотрел, как она раздевалась в примерочных кабинках, изображая стриптиз. И засовывал ей за трусики деньги, на которые она потом «сама» купила что-то из одежды. Даже хватило на ресторан.
– Ну и что, что «Макдональдс!» Там наггетсы с картошкой фри ничуть не хуже стейков с красным вином.
Когда день уже клонился к вечеру, я привёз Луизу к дому на окраине. Вышел, открыл дверь машины, подал руку и поцеловал на глазах у всех окрестных многоэтажек. Казалось, она вспыхнула огнями Святого Эльма от кончиков пальцев на ногах до макушки. Я улыбнулся и поехал домой.
<Хорошо описанный в соцсетях этот день вызовет искреннюю зависть у подружек.>

Как-то вечером воскресенья, проведённого уже, как обычно, вдвоём:
– Почему я всегда тебе о чём-то рассказываю, а ты мне никогда ничего!
<Браво! Прекрасное начало диалога!>
– А о чём бы ты хотела поговорить?
– Ну, не знаю... Расскажи мне что-нибудь интересное!
<Что же тебя интересует, кроме постов в интернете?>
– Ты представляешь! Зато теперь точно навек – четыре наречия подряд! Целое предложение!
– Как это?
<Если написать об этом пост, у твоей аудитории случится ступор.>
– Это я о том, что русский язык очень богатый и живой. В нём есть правила грамматики, пунктуации и орфографии. Многие люди то ли забыли об этом, то ли не знали никогда. Скажу по-другому: стОит использовать точки с запятыми. Да и заглавные буквы в начале предложения не только украшают текст, но и делают его понятнее.
– Аааа! Ясно! Просто так быстрее и удобнее. Все ж понимают!
<Я не удивлюсь, что в её картине мира это написано одним словом «всежпонимают»>
– Мне, например, удобнее, когда написано грамотно.
– Таких, как ты, мало.
<Мда… Раньше о масштабах бедствия знали только учителя русского языка. Они рыдали от отчаяния по вечерам, проверяя тетради инвалидов русской речи. Распространение интернета выплеснуло всю эту дурь наружу, на широкое обозрение.>
– Спасибо за комплимент!
– Нет, я серьёзно. Эти правила скоро на фиг никому не будут нужны!
<Да уж! "Узок круг этих людей. Страшно далеки они от народа…">
– У Рея Бредбери есть рассказ «И грянул гром» о влиянии прошлого на настоящее, где во время путешествиях в прошлое кто-то случайно сошёл с тропы и раздавил бабочку, а в настоящем это привело к тому, что в некоторых словах вместо О начали писать А. Читая в интернете посты и комментарии, я начинаю думать, что бабочек с каждым годом давят всё больше. Судя по тому, как изменился русский язык со времен не то что Пушкина, Тургенева или Булгакова, а даже советских авторов позднего времени, скоро в прошлом раздавят всех бабочек, лягушек, жуков и мелких млекопитающих не только вдоль тропы, а даже в далёких укромных уголках планеты.
– И почему ты всё время умничаешь?
<Спокойно! Держи себя в руках!>
– Я не умничаю. Я просто умный.
– Кто тебе об этом сказал?
<А ведь и правда! С чего я это взял?>
– Я проходил тестирование в цирке на Цветном бульваре. Меня даже приглашали выступать.
– Здорово! А ты?
<Да я бы с удовольствием, но у меня другая работа, которая выжимает меня, как лимон!>
– А у меня аллергия на запах слоновьего навоза. Вынужден был отказаться.
– Жаль! Ты смешной бываешь!
<А я было уже представил себя в образе прекрасного рыцаря на белом коне. Проскакал бы в её девичьих мечтах по цирковому кругу, оставив конские следы вдоль всего пути.>
– Да и место клоуна было занято!
Она улыбается, и я понимаю, что всё закончится очередным сексом.

Однажды, когда я почти уже заснул, откуда-то издалека, почти из космоса, прилетел вопрос:
– У тебя много денег?
<Сильный ход. Надо что-то ответить.>
– Не знаю.
– Ты не знаешь, сколько у тебя денег???
<Я тяну с ответом.>
– Я не знаю, много это или мало. Если я могу не думать о них, значит, их достаточно. Как говорил Руссо, «Деньги, которые у меня есть, – это путь к свободе. Деньги, которые я хочу получить, – это путь к рабству».
– Это твой знакомый?
<Жан-Жак Руссо – франко-швейцарский философ, писатель и мыслитель эпохи Просвещения. Также музыковед, композитор, ботаник. Виднейший представитель сентиментализма.>
– Это продавец фруктов на рынке.
– Они много имеют!..
Она замолчала, о чём-то думая. А потом вдруг лицо её озарилось прозрением.
– Ты шутишь! Это певец такой! Я вспомнила! Он-то, конечно, может не думать о деньгах!
<Почему я так самоуверен? Почему я, где-то добыв цитату, так самонадеянно приписал её тому Руссо, а не этому?>

Однажды после ужина и секса, в тот самый момент, когда я почти спал и уже собирался пожелать спокойной ночи, она спросила:
– Ты женишься на мне?
<Сплю и вижу, как женщина в бутафорских одеждах со странной причёской держит в руках папку и патетически произносит «объявляю вас мужем и женой»!>
– А почему ты об этом спрашиваешь?
– Ну как же! Если мужчина любит женщину, он на ней женится. Разве не так?
<Неопровержимая логика. Чувствуется многовековая мудрость предков.>
– А если он её целует, у них рождаются дети. Или как?
– Ну нет! Дети рождаются от другого. Ты же знаешь! – Это она уже вкрадчивым заговорщицким тоном, подавшись всем телом навстречу.
<От другого дети рождаются часто. Гыгыгы. Сколько отцов не знают, что ребёнок от другого! Зря я так. Не надо обижать её такими мыслями. Даже про себя. Она не такая.>
– А зачем тебе замуж?
– Ну как же! Ты будешь обо мне заботиться, давать мне денег. Будем ездить в Турцию. Я буду ждать тебя с работы. Будем ходить по клубам и ресторанам. Все так делают.
<Вот сейчас бы подорваться и эгегей! – порэйвить до утра под кислотный грохот. А оттуда на работу. Но не сразу, а по дороге ещё покататься по сонному городу>
– Я не люблю ночные клубы.
– Тогда я буду ходить туда с подругами а ты будешь забирать меня. Это будет так прикольно! – Она уже вжалась в меня и невольно изогнулась. Указательный палец заскользил по ближайшей щеке, соскользнул, словно оцарапавшись, по щетине с подбородка на шею и медленно завертелся у меня на груди, наматывая волосы.
– Я буду пьяненькая и ты меня бу-дешь тра-хать... Это уже совсем интимным голосом, касаясь своими губами моих губ и навалившись всем телом. Её грудь колышется рядом. От неё пахнет свальным грехом разгульных римских ночей. Я загораюсь, и всё повторяется. Потом мы опять лежим молча, блуждая руками в темноте друг по другу. Тогда я впервые заснул позже неё.
<Где-то я прозевал свою реплику. А может, наговорил лишнего. В диалогах с женщиной и то, и другое одинаково некстати.>

Ближе к Новому году я стал работать почти без отдыха. Мы даже видеться стали реже. Не было ни сил, ни времени.
– Мне сегодня приснился эротический сон. Я целовалась с Сергеем Лазаревым, а потом он снял с меня трусики. А тебе снятся эротические сны?
Голос Луизы звучит откуда-то издалека. Уже поздно, время за полночь.
<Снятся ли мне эротические сны?! Каждую ночь я проваливаюсь в бездну сновидений, из которой мне не выбраться до утра!>
– У меня всё серьёзнее.
– У тебя есть секс с кем-то?
<Черт! Почему сразу вот так?!>
– Нет. Ещё серьёзнее. У меня роман с Синди Кроуфорд в подворотне сознания. Уже давно.
Она замолчала. Тишина вокруг меня зазвенела тревогой. Я выкарабкиваюсь из воронки сновидений, в которую меня уже начало затягивать, и говорю с нотками душевности, пытаясь её успокоить.
– Это шутка! Не переживай! Синди Кроуфорд не знает ничего о нашем романе!
– Не ври мне! Кто такая эта твоя Синди Крофорд?
<Фамилию переврала.>
Я вздыхаю, включаю ночник, беру телефон.
– Сейчас покажу!
Она напряжённо ждёт драматической развязки, подавшись всем телом к экрану. Картинка грузится медленно. Девушка прожигает экран телефона взглядом. На нём появляются несколько фото.
– Вот! Смотри! Американская супермодель, ведущая MTV, актриса. Дата рождения, рост, вес, объём груди и всего прочего, размер одежды, обуви, муж.. Что ещё хочешь знать о ней?
– Она была в Москве?
– Сейчас узнаем. Таааак... в октябре 2011 года. Весь модный мир России отписался на эту тему.
– Вы виделись?
<Я бы был не против.>
– О чём ты!? Где я, и где гламур?
– Почему не сказать просто: да или нет? – Она уже кипит.
– НЕТ!!! Я НИКОГДА И НИГДЕ НЕ ВСТРЕЧАЛСЯ С СИНДИ КРОУФОРД!
Я ору среди ночи странные слова! Где-то в другом районе города загораются несколько окон. Психотерапевты, расстановщики и гештальт-консультанты всех мастей проснулись, уловив запах скорой наживы, и уже потирают в предвкушении свои алчные руки.
Я иду на кухню, наливаю в бокал коньяк, почти залпом выпиваю его, сажусь у окна и сижу до тех пор, пока огни ночного города не начинают расплываться у меня перед глазами.

Её звали Луиза. Она была намного младше и когда-то была у меня всем, кроме работы.








Другие рассказы:
Вы можете оставить отзыв или подписаться на новинки автора
Я, Александр Минский, буду благодарен читателю за его оценку моего рассказа. По всем вопросам сотрудничества пишите на почту minskiy.av@yandex.ru
Выберете нужное пое
Нажимая на кнопку, вы соглашаетесь с условиями о персональных данных
Made on
Tilda