Вазелина Простодырова была молодящейся дамой широких взглядов. Впитав с молоком матери звуки пионерской зорьки, она до сих пор тайно ностальгировала по нерастраченной в безвозвратно утекшие годы сексуальности. Зеркало над старым трюмо отражало круглое лицо с ноздреватым носом и неровную фигуру, выпирающую из-под одежды в самых неожиданных местах. Зато в ожидаемых местах она была просто выдающейся дамой. Про таких в соседней Украине говорят «Повна пазуха цицьок, повна юбка жопы». Хотя пикантные формы Вазелины в равной мере волновали и добропорядочных с виду людей, и извращенцев всех мастей, гравитационное поле её обаяния иногда затягивало лишь соседа-алкоголика Мырочкина. Да и то лишь по острой нужде – выклянчить денег на опохмел.

Женщина жила в одной из чёрных дыр российского захолустья с бесконечным унынием булькающих осенних грязей и парящими зимой фекальными реками прорвавшей канализации. Про такие места историк Карамзин сказал: «не жаль проехать зажмурившись». Надёжная простота телег и жигулей была ей ближе и понятнее высоких материй. Но не потому, что многие люди глупы и, вследствие этого, банальны. Просто зачем усложнять жизнь?! Мыслила Вазелина Ивановна без аллегорий. Простыми и практичными категориями: порциями пельменей, ценой гречки и дачными грядками летом. Телевизор регулярно убеждал её в том, что живёт она правильно и в самой замечательной стране. Холодильник был с телевизором заодно.

Приходя ночью на кухню, Вазелина наслаждалась теми немногими радостями одинокой женщины, которых старательно избегала днём. Одним словом, её размеренная жизнь была наполнена незатейливым провинциальным простосмыслием, сдобренным телевизионными сериалами и плюшками. Не хватало только простого женского счастья.

Всё началось в тот день её рождения, когда коллеги подарили Вазелине недорогой смартфон вместо привычного кнопочного телефона. Вечером, внимательно следуя инструкции, в волнении записанной на листке бумаги под диктовку начальницы, Простодырова открыла свой ящик Пандоры.

Она вся взмокла от волнения. Во рту пересохло. Непослушные пальцы дрожали, скользя по экрану.

Из тёмных глубин интернета вылетели демоны и начали своё привычное дело. Для начала они показали Вазелине милых домашних питомцев. Она растрогалась до самых недр, даже прослезилась от чувств. Затем неуверенной рукой наковыряла «кошечки». Демоны интернета зачем-то уточнили её возраст. Вазелина не стала кокетничать и призналась, что ей 18+. Обрадованные демоны обрушили на неё такие откровения, что телефон выпал из рук. Зардевшаяся стыдливым багрянцем, Вазелина попыталась бежать от увиденного и судорожно набрала в поисковике слово "животные". Но вместо того чтобы вернуться к щенкам и котятам, хитрые демоны познакомили её с таинством зоофилии. Вечер пролетел незаметно. К полуночи Простодырова осознала, что жизнь прожита зря. Мир в интернете оказался намного интереснее привычного мира провинциального города. Свет на кухне горел до утра. Холодильник поскрипывал и вздрагивал. За ночь Вазелина опустошила его, переосмысливая прожитые годы. Утром она ненадолго забылась. Увиденное не отпускало. Среди грядок и порций пельменей постоянно мелькали силуэты голых мужиков. Некоторое время Вазелина не решалась вернуться к демонам-искусителям, но постепенно осмелела и стала получать в регулярном просмотре порно стыдное удовольствие.

Оказалось, что в мире секса так много, что хватает всем: пожилым и молодым, полным и худым. Даже у некрасивых женщин были свои возбуждённые поклонники. Вазелина вспыхнула желанием. Её растревоженное либидо срочно затребовало мужика. Только где же его найти такого, чтобы «ах!». Простодырова осторожно поделилась мечтой с соседкой, не посвящая её в детали. Та была прямолинейна: «Тебе надо чаще смотреться в самовар! Ты же вся целиком в зеркале не помещаешься! Кому нужна такая?» «Просто завидует!» – решила про себя Вазелина, но тему развивать не стала. «Вся её жизнь черна, словно измазана сажей. Ни одного светлого дня. Придёт день – подарю её косой десяток женихов. А пока займусь счастьем!»

И Простодырова начала действовать. Демоны интернета радостно завыли в ожидании новых приключений и привели её под белы рученьки прямиком ко входу на сайт знакомств. К этому времени Вазелина уже многое знала о женской красоте. Например, что самые лучшие фото получаются, если сделать губы уточкой. Она заглянула в зеркало. Отражение испугало её. Жизненный опыт буквально впечатался в унылое лицо. Женщина решительно взялась за себя. После нескольких часов упражнений куриная жопка её губ стала немного походить на утиный клюв, точнее, на нелепую смесь куриной жопки и утиного клюва. Решив, что этого достаточно, она довольно крякнула (а может, издала звук, соответствующий исходному положению губ). Надев лучшую комбинацию и приняв будуарную позу, Вазелина сделала своё первое селфи. Потом честно заполнила все графы в анкете, загрузила фото и начала ждать своего принца, заедая волнение свежеиспечённой кулебякой.

Искушённые завсегдатаи сайта встретили вновь прибывшую игривыми подмигиваниями и откровенными фотографиями мужских гениталий. Среди изобилия Жориков, Андрюх и всяких Рахматов Вазелина сразу выделила Мужчину Твоей Мечты. Под этим псевдонимом в тумане фото на сайте знакомств скрывался от знакомых Самуил Шмулевич Совкодрочер, усталый от жизни сотрудник одной из организаций по хозяйственной части. В переписке он всегда интересовался её здоровьем. Был щедр на сердечки и незатейливые, но приятные комплименты. А когда начал многозначительно подмигивать в конце каждой фразы, Вазелина «возымела любление» и пригласила Самуила Шмулевича к себе в гости. Мечта материализовалась в виде полного лысоватого с одышкой мужчиной в дырявых несвежих носках и оторванной пуговицей у рубашки. Не о таком мечтала Вазелина, но широкое женское сердце умеет прощать судьбе обманы. Она безоговорочно согласилась на возможное женское счастье! Самуил Шмулевич был принят, как дар судьбы, вместе с запахом носков.

Совкодрочер явился с букетом бархатцев с ближайшей клумбы, с порога щедро одарил Вазелину банкой консервов «Килька в томате» и великодушно позволил угостить себя приветственным ужином. За столом сыпал комплименты, а потом попросил остаться на ночь. Да так и прижился. Пользы от Самуила Шмулевича было не много, можно сказать, совсем не было. Но и вреда, вроде, тоже никакого. Он стал неким символом домашнего уюта – стареющий мужчина на диване перед несмолкающим телевизором. Самуил Шмулевич не злоупотреблял алкоголем, был добр к Вазелине и даже иногда выносил мусор. Но она жаждала плотских удовольствий, а мужчина мечты был силён лишь в своих воспоминаниях. И Простодырова продолжала терпеть постоянную муку в томлении своей взволнованной плоти.

С Самуилом Шмулевичем было интересно в равной степени играть в лото и смотреть вечерние новости. В силу своей подкованности он всегда срыгивал возмущения в правильных местах. Иногда впечатления от увиденного прорывались наружу нотками восхищённого идиотизма. Но Вазелина была далека от политики и гнала от себя мысль, что с мужчиной мечты что-то не так. Когда за Совкодрочером приехали санитары из городского психдиспансера, Простодырова покорно приняла и такой выворот судьбы. В её голове остался тонкий слой мусора из добрых воспоминаний о нём. Ведь умные, добрые и щедрые мужчины - очень редкая форма жизни.


Музераст Томный разбил сердце Вазелины стихами. Он топтался древнегреческим шестистопным дактилем по грядкам сознания, посвящая ей чужие рифмы. Ядовитые лианы его обаяния день за днём опутывали могучий ствол души Вазелины. В обмен на дурманящие строки Музераст получал еду, крышу над головой и доступ к безбрежным полям её обожания. Захотев поесть, Томный начинал витийствовать: «Вазелина! Ваши флюиды снова накрыли меня мощной волной, вызвав сейсмические волны в трепещущем сердце». Простодырова по-коровьи хлопала ресницами и накладывала ему щедрую порцию пельменей. «Вслед за солнцем погружаюсь в ущелье между грудей! Вы вся такая вдохновительная!» – продолжал поэт, и наградой ему была очередная порция самогона. Музераст был неисчерпаем в возвышенном, Вазелина безотказна в земном. Своим напористым амфибрахием он увлекал её в волшебные миры чувственных переживаний. И хотя от рифм Музераста несло перегаром, он расшевелил ими розы её души. Когда через неделю бюджет Вазелины затрещал, не выдержав жизненных запросов Томного, она решительно отправила его туда, где и положено быть поэту – страдать.

Зато после короткого знакомства с Музерастом наша героиня стала очаровательно сумбурной дамой. Целомудрие её истомившегося сладострастия пропиталось алкогольным романтизмом поэта, словно ромовая баба ромом. Она была готова к настоящему подарку судьбы.

Командированный Бестиарий Аполлонов был холост и неотразим. Вазелина пропала сразу. Она встретила его розарием своей души, обильно удобренным рифмами Томного. Чемпион по малым радостям, Бестиарий имел кубики не только на прессе, но и на коре головного мозга. Как говорится, «видно сокола по полёту, а молодца – по соплям». Если бы нашей героине удалось заглянуть в паспорт Аполлонова, то она бы, конечно, узнала, что злостный алиментщик Вездевсех Гадович Рукосуев уже имеет на иждивении жену и двоих малолетних детей. Но как особа теперь уже романтическая из двух параллельных миров Вазелина выбрала мир любви и безнадёжных иллюзий.

Сэкономленные суточные Бестиарий умело инвестировал в ежевечерний алкоголь и закуски, превращая каждый день в праздник. Он имел редкое счастливое качество напиваться быстро, после чего крепко засыпал на коленях у влюблённой хозяйки. Та сидела с сокровищем на руках, боясь шелохнуться, до полуночи. А потом переносила обретённое счастье на кровать и засыпала рядом, громко стуча в тишине взволнованным сердцем. Утром протрезвевший Бестиарий по-хозяйски сгребал Вазелину в охапку, наполнял её тело и душу плотскими радостями и уходил куда-то по своим делам. Вечером праздник повторялся. А однажды Вездевсех Гадович ушёл, как обычно, и больше не вернулся. Видимо, прокрустово ложе растущей любви Вазелины стало слишком тесным для него. Вместе с Рукосуевым пропали нехитрые драгоценности и деньги, отложенные на чёрный день.

Неудачи не сломили Простодырову. Мужчины, стремительно заполнившие вакуум в душе Вазелины, лишь убедили её в уверенности, что путь выбран верный. «Нужно будет сделать настоящие модные губы» – решила она. Правильно сформулированные желания материальны. В тот же день на столбе возле дома Вазелина увидела объявление: «Демиург женской красоты. Доктор физиогномических наук Э. А. Хитрован». Демоны взяли Простодырову за руку и оторвали номер телефона.


Судя по бегающим глазам и вывеске на двери в полуподвале убогого дома, Эрот Арманиевич Хитрован был опытный специалист. По мнению же давно разыскивающих его столичных милиционеров, это был заурядный аферист, выдающий себя за медицинское светило. Стены врачебного кабинета Эрота Арманиевича были заклеены постерами с обнажёнными красотками всех цветов кожи. Хитрован утверждал, все они были его клиентками, сделавшими головокружительные карьеры в модельном бизнесе. Подленькая доброжелательность лица доктора убедила Простодырову, что настоящая красота не может быть дешёвой. Огни подиума засверкали в её недалёком будущем, суля мировую славу и обожание. Она согласилась на всё и сразу.


Хитрован зачем-то предложил Вазелине раздеться и долго с интересом рассматривал переливы её фигуры. И лишь насытив похоть своих очей, взялся за дело. Когда процедура закончилась, Эрот Арманиевич запел козлиным баритоном «Сердце красавицы склонно к измене». Вазелина вздрогнула, прядя в себя от звуков его голоса. «Ну-с! Смотрите, какое славное улыбалище получилось», – сказал доктор и поднёс зеркало к её лицу. Под ноздреватым носом Вазелины разлепёшилась большая вагина. Доктор шумно сглотнул в волнении. Простодырова восторженно ахнула. «Такие губы просто созданы для поцелуев» – подумала она и пошевелила вагиной на лице. Ощущения были необычными. Вазелина любовалась собой в зеркале. Отражение старательно льстило хозяйке.

Стараниями Хитрована и демонов Вазелина изменилась не только внешне. Всполохи инфернального огня, полыхающего у неё внутри, теперь прорывались наружу особым блеском глаз и жарким дыханием. «Эвон как Вазелинка закрасивелась!" – шептались за глаза соседки.

Простодырова стала такая вдохновительная на мужские фантазии, что мужчины на работе все как один тайно страдали от своих неразделённых чувств.

«Каждому пороку свой срок» – решила Вазелина и начала готовиться к окончательному грехопадению. В магазине одежды больших размеров женщина купила короткое платье с блёстками и безразмерное боди с застёжкой в таком месте, что продавец, заикаясь, не смогла вспомнить его, этого места, приличное название. Творя свой сценический образ, Простодырова не жалела помады, теней, румян, пудры и лака для ногтей. Порочным в ней стало всё – от ногтей до родинки на щеке. Густо намазанные ресницы делали глаза похожими на мухоловки. Фантазийные одежды не очень надёжно хранили аппетитные формы, являя изумлённому взгляду зрителя такие красоты, что даже профессиональные ухажёры заикались, как подростки. Демоны звали её показать красоту всему миру в Тик-Токе.

Под песни Бони М из своей далёкой юности Вазелина шагнула на сцену с незатейливыми танцами. Переливы её тела мигом наполнили смыслом жизни людей во всех уголках планеты. Небольшой провинциальный мир Вазелины вдруг расширился до размеров земного шара. Со всех концов света к ней потекли шумные ручьи признаний в любви. За судьбой Вазелины внимательно следили Ахметы, Бахтиары, Рустамы и разные смуглые парни с каракулями вместо имен и волос. Каждый взмах её головы привлекал всё больше восторженных почитателей. Вскоре сердце Простодыровой было переполнено любовью и уже не могло вместить всех желающих. А горшочек Тик-Тока, не переставая, варил всё новых поклонников.

И однажды сам Изнедр Лукойлович Нефтемиров увидел её танец. Он потерял сон, покой и несколько скважин в Сибири. Звезда Вазелины ослепила его разум. Колебания тела Простодыровой вызвали в нём странные вибрации. На бесконечных совещаниях, глядя в эпицентр её неземной красоты, Изнедр Лукойлович лелеял земные, даже низменные мысли. Волны обаяния Вазелины с шумом обрушивались на его фантазии, разрушали гранит здравомыслия и манили в кипящую пучину страсти. Нефтемиров отважно стоял на скалистом берегу своего жизненного опыта и противостоял напору нахлынувших чувств. Но капля камень точит – не силой, но частым падением. Брызги грядущего шторма размыли волю Изнедра Лукойловича. Он сделал Вазелине непристойное предложение, посулив бриллиантовые закаты над тайгой, деньги на деревьях вместо листьев и поля, родящие самоцветы. Та ответила решительным отказом, умело жонглируя словами из базарного диалекта неспокойных девяностых.

Этот невероятный сплав неземной красоты и дерзкого независимого характера всколыхнул саму углеводородную суть не знающего преград Нефтемирова. Изнедр Лукойлович вспыхнул неземными чувствами. Он полыхал с размахом. Проявлял настойчивость и даже несвойственную ему фантазию. Рахат-лукум его комплиментов обещал сделать жизнь Вазелины бесконечным праздником. Ради Простодыровой влюблённый Нефтемиров научился читать стихи и играть на лютне в шпагате. Его компания перевыполняла производственные планы. Именем Простодыровой с недвусмысленным намёком было названо новое месторождение. Когда Изнедр Лукойлович приехал к ней свататься, в городе случился праздник и новый асфальт. Мэр города лично вышел встречать дорогого гостя с хлебом-солью. Приветственное «ура» ударной волной пронеслось по старым кварталам города, снеся несколько ветхих строений. Нефтемиров обещал построить на их месте свою штаб-квартиру из стекла и бетона и новый микрорайон. Благодарные жители города уже видели себя в интерьерах новых просторных квартир. Мэр мысленно отрезал от пирога грядущей стройки свой кусок. И Вазелина сначала дрогнула, а потом и вовсе уступила. Вскоре стала она Простодыровой-Нефтемировой.


Изнедр Лукойлович заплатил щедрый выкуп за невесту. Свадьба удалась на славу! По количеству порванных баянов и разбитых морд был установлен новый мировой рекорд. В белом свадебном платье невеста была похожа на заснеженный Эльбрус, переливаясь в софитах торжества морозными искрами снежной целины. Она, как губка, напиталась проникновенными пожеланиями бесконечной любви и вся сочилась счастьем. Сам Лаваш Бульбуль-заде пел для осоловевших гостей. Бабка Надеждина увлекла их в изнурительные нетрезвые хороводы. По всему городу полевые кухни варили свадебный плов. Местный ликёро-водочный завод разом выполнил годовой план. Праздничный салют поднял по тревоге истребители НАТО.

Свадебный танец Вазелины буквально взорвал Тик-Ток. Волнующее бедро, украшенное подвязкой, за несколько музыкальных тактов превращалось в томный поцелуй, улетающий в бесконечную даль. Поклонники рыдали и восхищались на всех языках мира. Нефтемиров жутко ревновал, но втайне гордился собой и своим выбором, мечтая растянуть брачную ночь на полярные полгода.

Медовый месяц молодожёны провели в уединённом романтическом месте на южном берегу Карского моря, куда демонам интернета до Вазелины не добраться.



Другие рассказы: